Девушки на ВОЙНЕ

Девушки на войне

К 65-летию Сталинградской битвы


Чем дальше от наших дней отодвигаются события минувшей Великой Отечественной войны, тем ярче проявляется величие и значение бессмертного подвига советского народа, спасшего миллионы и миллионы людей Европы и Азии от угрозы фашистского порабощения.
Многое написано о Сталинградской битве, но многое хранится просто в памяти ее участников.

В 307 медсанбате 299 стрелковой дивизии (66 армия) с 30 августа 1942 года по 5 февраля 1943 года служила молодая девушка Римма Николаевна Губина. В послевоенное время она вышла замуж, стала Щербаковой, родила и воспитала дочь, внука и правнука. С последним из них, Никитой Липачевым, я учусь в одном классе и, услышав о подвигах его прабабушки, решила о ней написать.

Как отправляли на фронт

Забрали на фронт Римму Николаевну из деревни Краснополка, что в Ульяновской области.

75 девушек повезли на полуторке в Ульяновск. Провели небольшую экскурсию в доме-музее Ленина и строевым шагом повели на вокзал. Времени на обучение не было, на вокзале всех повели в буфет, где дали стакан чая и булочку, размером с пол-ладошки. Ночь девушки провели в казарме, а утром всех собрали и сразу повезли в Ковров, городок под Москвой, где Римма Николаевна и её сослуживцы провели три дня.

В первый день их разместили в казарме, определили к ним молодого старшину. Он сводил девушек в парикмахерскую и выдал обмундирование. Гражданскую одежду было приказано не рвать. Всю её аккуратно собрали для детских домов и домов престарелых. На второй день всех обучали стрелять. Девушек предупредили, что они идут на войну, и им нужно уметь обороняться, поэтому попадать необходимо было лишь в десятку. Те, кому это удалось, на следующий день были отправлены на фронт.

Весь третий день медсестры просидели на платформе, наблюдая, как грузят в состав оружие, палатки, медикаменты и всё, что только может пригодиться на фронте. Поезд тронулся, лишь когда начался закат солнца. Пожалуй, это были последние мирные мгновения, которые они видели в ближайшие годы. Поезд ехал до Иванова, проезжая Рязань, где на платформах стояли плачущие женщины. Все прекрасно понимали, что война - это не игра, и девушки, возможно, могут погибнуть. В вагоны бросали носки, варежки и кто, что мог. Когда эшелон прибыл в Иваново, девушки проснулись от крика: «Немцы, немцы!!!»
Девушки попрятались в росшей около дороги картошке. Однако немцы не искали людей, они просто жгли эшелон. С приходом темноты было решено выходить. На тот момент уже было много раненых и убитых, всем было страшно оставаться на этом месте дальше, ведь немцы могли напасть в любую минуту.

Все, кто выжил, подошли к поезду. Людей было много, а вот нести на фронт было нечего: из большого эшелона не осталось ничего. Единственное, что удалось спасти, было оружие, которое успели вынести с собой. Старшина Мишин Михаил Васильевич выдал всем по четыре сухаря и четыре глотка воды, и все пошли в ночь.

Этот путь длился четверо суток. Еды больше не было, а на привал давалось двадцать минут по два раза за ночь. Утром четвертого дня солдаты и медсестры прибыли в деревню. Все были измотаны, поэтому девушкам дали два часа на сон. Переночевали они вдевятером на одной ковровой дорожке в одном деревенском доме. Класть коврик пришлось на сырой земле, так как из-за отсутствия досок в доме не было пола. Отдохнув всего два часа, вышли из дома и увидели, что на расстоянии примерно десяти метров от них находятся немцы. Девушки попросили у старшины винтовки. Каждой из них было дано в руки по ружью. Началась перестрелка, в ходе которой удалось убить всех немцев, кроме одного, который приполз и сказал, чтобы не стреляли, так как в живых он остался один.

К войне привыкнуть нельзя

Установили палатку и начали активно работать, ведь после перестрелки было очень много раненых. Все они ползут, плачут, кричат, кровью истекают, помощи просят, а условий нормальных для лечения не было. В палатке под ногами голая земля и всего три стола. А солдатам кому ноги, кому руки, кому что приходилось резать. Медсестрам вообще доверяли работу только с внешними органами, то есть резать или зашивать. А оперирование в области живота, легких, сердца было работой врачей. Конечно, в конце войны этим занимались и сами медсестры, врачей-то практически не осталось, очень многих война погубила.
…Начались страшные бои. Вновь раненые… кровь… смерть…. Когда в военные годы брали на службу, никто не проходил медицинскую комиссию, всем лишь присылали повестку и сразу отправляли на фронт, поэтому многие умирали по состоянию здоровья. Однажды, вспоминает Римма Николаевна, при переходе через реку, одна медсестра начала падать, солдаты только успели её подхватить, а она уже умерла. Донесли до берега и положили там, потом скорая военная помощь приехала. Её забрали и похоронили, только документы запросили, чтобы без вести человек не пропал. В те страшные годы многие так умирали, выживать было сложно….

А фронт – вот он, рядом

Пришли под Сталинград. Врачей и медикаменты везли на танках, а медсестры вместе с солдатами шли пешком. Только выстраивались так, чтобы парни по краям, а девушки посередине были, и в путь. Было холодно, сыро, в сапогах постоянно хлюпала вода… Пришли на место тракторного завода. Его уже полностью, до последнего болтика, вывезли немцы. Остались лишь стойки, похожие на железнодорожные рельсы, между которыми и стояла палатка. Работы там было много. Спать было вообще некогда. Часа в два-три ночи, как только начинали терять сознание та или иная медсестра или врач, разрешали поспать минут двадцать, облокотившись на ножку стола, за которым работал дежурный врач. А фронт - вот он, рядом. Солдаты раненые ползут, кто сам, кому помогают, и все помощи просят. Каждый вечер приезжала скорая помощь и увозила раненых в больницу или госпиталь, а за ночь их ещё больше приползало. А вокруг страшная картина, Сталинград весь в огне, было не понятно: земля ли, небо ли горит….

Даже не было возможности лишний раз помыть руки. Медсестры в руках даже шприцов не держали, лишь пилку, шириной в два пальца, да иголки. Ими наживую и зашивали, так как не было обезболивающих. Всё медикаменты, шприцы и многое другое осталось в сгоревшем поезде в городе Иванове.
И день, и ночь все было во мраке. Единственным освещением были «лампы Ильича», - так в шутку их называли солдаты. В консервную банку клали кусок шинели и заливали бензином или керосином, смотря на чём приедет машина. А потом солдаты держали их над столом, чтобы освещать операционный стол. Так, благодаря этим лампам, всю войну народ и прошёл с именем Ленина, с которым, кстати, Римма Николаевна родилась в один день.

Напишешь им и найдешь

Силы покидали медперсонал, девушки начали температурить, теряли сознание. Всех их пришлось, как и солдат, уложить отдыхать. Приехавшие на скорой помощи врачи дали таблеток, и девушкам стало легче. Все начали работать, пусть хоть и с температурой, раненые-то не ждут. В таком состоянии семь девушек смогли продержаться ещё три – четыре дня, а потом и вовсе слегли. У Риммы Николаевны и других медсестер температура была выше сорока. Врачи со скорой помощи сказали, что все больницы и госпитали уже переполнены и для девушек мест нет. Мужественные медсестры, надеялись, что всё обойдется, даже просили не беспокоиться о них. В таком состоянии девушки находились ещё больше недели. Но им становилось всё хуже и хуже, и вот их начали комиссовать.

«Многих резала я, теперь и моя очередь пришла», - думала Римма Николаевна, лежа в больнице уже в Казани. Всего в общей сложности ей сделали три операции. Римма Николаевна долго лежала в больнице, до самых, наверное, заветных для неё и нас всех слов: «Война закончилась!» Об этом ей сообщил врач, который делал девушке очередную операцию. Как только Римма Николаевна услышала эти слова, из её глаз побежали слёзы.
- Не плач! Радоваться надо! - сказал доктор.
- Я на войне всех друзей растеряла, - ответила Римма Николаевна.
- Адреса знаешь?
- Знаю.
- Напишешь им и найдешь!

Хайруллина Регина
МОУ «Лицей им. Н.И.Лобачевского при Казанском государственном университете» Вахитовского района г. Казани.
«ЛиГа» («Лицейская Газета»)